Рассылка Черты
«Черта» — медиа про насилие и неравенство в России. Рассказываем интересные, важные, глубокие, драматичные и вдохновляющие истории. Изучаем важные проблемы, которые могут коснуться каждого.

«Агитационный материал в виде розы»: художница из Нижнего Тагила Алиса Горшенина об искусстве и активизме

Алиса Горшенина, alicehualice, художница, современное искусство
Читайте нас в Телеграме

Кратко

В начале апреля художница из Нижнего Тагила Алиса Горшенина провела акцию «Слышу голоса России». Она создала костюм, на котором написала фразу «Мы против войны» на языках разных народов России. Спустя месяц в Инстаграме Горшениной появилась вторая работа: белый костюм со словом «Мир» на чувашском, карельском, вепсском, аварском, калмыцком и других языках. Серия привлекла внимание медиа, а под постами с работами Горшениной начались дискуссии об этнической дискриминации в России. «Черта» поговорила с художницей о том, как идея использовать разные языки для антивоенных высказываний оказалась вирусной и почему это не уберегло ее от преследования за «дискредитацию» российской армии.

Ваши последние две работы «Мир» и «Мы против войны» вызвали резонанс фотографии активно расходились по соцсетям. Удивлены такой реакции? 

Я делаю серию «Слышу голоса России», пока в ней всего две работы. На первом костюме я написала на языках разных народов «Мы против войны». Во второй работе я использовала более абстрактное, безопасное слово «Мир». Я удивлена, что именно последняя из работ так разошлась: мне казалось, что четкого и понятного  антивоенного высказывания люди ждут больше.

Раньше я действовала из позиции активизма: например, выходила в пальто с надписью «Нет войне». Мне хотелось выразить свою позицию публично, это были импульсивные, быстрые реакции. 

Алиса Горшенина, активизм, нет войне
Художественная акция «Нет войне». Фото предоставлено Алисой Горшениной

Со временем я выбрала для себя путь сопротивления через искусство. Я художница, и мне комфортнее всего действовать из этой позиции. И я хочу показать, что в мире российского искусства есть люди, которые высказывают свою позицию публично. 

Работы из серии «Слышу голоса России» я задумывала именно как художественный проект с более сложными техническими формами. В моем искусстве и раньше были работы, которые можно надевать на себя: костюмы, маски. Так что я логично продолжаю делать то, что делала раньше но теперь мои работы пропитаны войной. 

А что мотивировало использовать разные языки? 

Когда увидела заголовок публикации Ильи Красильщика в Нью-Йорк Таймс (колонка бывшего издателя «Медузы» называется «Россияне должны принять правду. Мы проиграли», но на русский его перевели как «Русские провалились как нация» — «Черта»), у меня, как и у многих, возникли вопросы. У меня вызвала больше вопросов формулировка «Мы провалились как нация». Я сразу же задала вопрос: какая? Нас здесь 190 разных народов живет, во мне самой намешано очень много кровей. 

Мне и до войны было интересно подсветить вот эту тему, показать, что Россия  — это не только русские. Через проект «Слышу голоса России» я хотела расширить как-то понимание людей, показать разнообразие. 

Алиса Горшенина, современное искусство, мы против войны, мир
«Слышу голоса России». Фото предоставлены Алисой Горшениной

Люди стали говорить о дискриминации по национальному признаку эта проблема была у нас в стране всегда. Какая тут может быть денацификация где-то в другой стране? Но я рада, что люди стали больше говорить о своих проблемах, заявлять об этом громко.

Я решила использовать разные языки в своих работах по еще одной простой причине  — сейчас я нахожусь в ситуации, когда нужно подбирать слова (В середине апреля на Алису Горшенину составили протокол за «дискредитацию» российской армии  — «Черта»). Из-за запретов на фразу «Нет войне» приходится искать новые способы, чтобы выражать свое мнение. Я увидела, что люди пишут антивоенные лозунги на своих родных языках, и это показалось мне более безопасным способом выразить свою позицию. Работа «Мир» — моя очередная попытка оставаться неравнодушной, искать доступные мне формы. За них тоже могут привлечь, но вероятность чуть меньше. 

Я не носитель всех этих языков, я просто собираю слова и спрашиваю в соцсетях у носителей, как правильно написать. Среди них часто возникают споры из-за путаницы со значением слов. В последней работе с крыльями есть одно не совсем правильное слово на бурятском языке — там слово мир в значении планета. Хочу исправить это и вшить заново верное слово. 

алиса горшенина, современное искусство, костюмы, маски
«Защита» (слева), «Масленица» (справа). Фото предоставлены Алисой Горшениной.

На вас составили протокол за «дискредитацию» российской армии. Как именно вы ее «дискредитировали»?

Обвинение состоит из двух частей. Первая часть — когда я участвовала в акции «Женщины в черном». В протоколе написано, что я стояла на улице у дома детского творчества «Мир» и использовала агитационный материал в виде розы. Мне нравится эта забавная формулировка «агитационный материал в виде розы» — интересный художественный образ. Очень смешно. Я потом вырежу это из протокола и сохраню. По их версии, на агитационном материале была лента с надписями на татарском и чувашском языках, которые переводятся «мы против войны».

Вторая часть — фотодокументация этой акции, которую опубликовали в  телеграм-канале феминистского антивоенного сопротивления без указания имени, но фотография со мной — это тоже является обвинение. Протокол составили 15 апреля, но что-то долго процесс идет по административке. В местных СМИ я читала, что суда вообще не будет. Интересно, могу ли я им верить? 

Как такое может быть? 

Сейчас медиа активно следят за этим делом, а я активно выкладываю информацию в соцсетях. Может журналисты достали суд или полицию и там им что-то сказали. Протокол на меня переделывали три раза и он все три раза был с ошибками. Последний раз на переделку было три дня, но по прошествии времени его в суд так и не вернули. Загадочная история. Тем не менее ко мне домой продолжает приходить полиция, я подписываю бесконечно предупреждения, что обязуюсь ничего больше не делать.

А планируете «что-то делать»? Заниматься активизмом больше чем искусством? 

Активизм сам присоединяется, это новая реальность. Не могу себе представить, что делаю работы без отражения действительности, они всегда личные, про мое состояние. Раньше я разделяла свою гражданскую позицию и искусство, они редко пересекались, только когда происходили большие потрясения. Например, работа в поддержку Юлии Цветковой или против поправок в Конституцию. 

Сейчас стена между миром моего искусства и реальностью сломалась. Работы трансформируются. У меня есть проект «Русское инородное», в нынешней реальности он обретает абсолютно новый смысл и форму. Я буду продолжать работать с привычными формами, в том числе и костюмами. но теперь все подчиняется нынешней реальности.

Алиса Горшенина, современное искусство, Русское инородное
«Русское инородное». Фото предоставлено Алисой Горшениной

Как российские художники реагируют сейчас на происходящее? 

Мне кажется, что многие в шоке. Именно трансформации искусства не так много, но кто-то реагируют не работами, а личным высказыванием позиции. Появилось много антивоенных работ — я собрала большой архив антивоенного искусства, искала его по соцсетям.

Если взять обширную тусовку в современном российском искусстве (мы часто видим одни и те же имена номинантов на премии и т.д), то среди них, мне кажется, мало трансформаций работ в антивоенную повестку. Как будто люди пока не знают, что делать дальше. Как музей Garage, который просто замер и остановил деятельность. 

У меня тоже было в первые две недели состояние ступора. Потом я ушла больше в активизм и не думала, что смогу вернуться к искусству. Сейчас немного ожила и смогла через близкую мне форму выражать мнение. Я не могу ничего требовать от людей, но хочется увидеть масштабную антивоенную выставку. Наверное, это утопия. Вряд ли какой-то крупный музей или галерея решатся устроить подобное. По крайней мере внутри России.