Рассылка Черты
«Черта» — медиа про насилие и неравенство в России. Рассказываем интересные, важные, глубокие, драматичные и вдохновляющие истории. Изучаем важные проблемы, которые могут коснуться каждого.
Спасибо за подписку!
Первые письма прилетят уже совсем скоро.
Что-то пошло не так :(
Пожалуйста, попробуйте позже.

«Сегодняшний режим сложился во время государственного переворота». Создатель проекта «Минута в минуту» Алексей Новоселов — о том, почему россияне толерантны к спецоперациям

минута в минуту проект
Читайте нас в Телеграме

Кратко

В 2021 году в Твиттере появился тред, который с точностью до минуты и с разницей в тридцать лет рассказывал хронику августовского путча. Пользователям идея понравился, а тред развился в полноценный исторический проект «Минута в минуту». Его создатель — журналист из Екатеринбурга Алексей Новоселов. За два года вместе с супругой они восстановили хроники порядка 16 событий, среди которых — новогодний штурм Грозного, теракт на Дубровке, убийство Кеннеди, Новочеркасский расстрел. Сейчас в команде «Минута в минуту» три человека — Алексей, его жена Наталия Исакова и Никита Кузнецов, подписчик проекта, который присоединился к команде совсем недавно. «Черта» поговорила с Алексеем о том, как зародился проект «Минута в минуту», на какие события, благодаря хроникам, он посмотрел иначе и почему с людьми нужно общаться фактами, а не мнениями.

За два года проекта вы реконструировали много событий. Какое из них сильнее всего на вас повлияло или изменило ваше представление?

Расстрел Верховного совета в 1993 году. Когда мы над ним работали, мое мнение перевернулось на диаметрально противоположное. Я подписан в большей степени на либеральные издания, слежу за людьми, которые разделяют эти ценности, некоторые из них были сторонниками Ельцина, поэтому я всегда слышал их голоса и их интерпретацию тех событий. Но ведь Ельцин, пришедший к власти на основе конкурентной борьбы, в итоге своими руками разогнал верховный орган власти. 

Да, депутаты в парламенте могли быть левыми, националистами, социал-патриотами, они могли быть тысячу раз неправы — и были во многом не правы — но это не повод военным путем изменять конституционный строй. Раньше я абсолютно был уверен, что события 1993 года в России — это попытка депутатов захватить власть. А сейчас понимаю: в результате госпереворота появилась новая Конституция и начал складываться нынешний режим. 

минута в минуту проект
Здание Верховного совета после расстрела в октябре 1993 года

Историки могут меня поправить, но, на мой взгляд, расстрел Верховного совета — первая «спецоперация» в [истории новой] России. В стране складывается сложная политическая ситуация, но власть решает ее с помощью вооруженных сил. И, к великой трагедии, это увенчалось успехом. Не буду проводить параллели с сегодняшним днем, но те же самые танкисты, участвовавшие в событиях 1993 года, через год вошли в Грозный. И эта [Первая чеченская] война оказала большое влияние на Россию, она просто столкнула ее с европейского пути. 

Началась не только критика России на Западе, но и раскол внутри проельцинских сил и окончательное падение его популярности. Если за год до войны (1993) его сторонникам еще с трудом удается сформировать крупнейшую фракцию в Госдуме, то через год после начала войны (1995) результаты перевыборов просто разгромные. Потеряв поддержку общественных сил и прессы, Ельцин все чаще начинает опираться на узкий круг силовиков и либеральных технократов, выполняющих при нем функцию политтехнологов. Во время президентских выборов 1996 года их группировки еще конфликтуют, но к концу второго срока Ельцину удается подобрать более современных и, как ему кажется, «адекватных» силовиков. Собственно, с тех пор симбиоз силовиков и технократов правит Россией.

Вы сказали, что не будете проводить параллели, а насколько закономерны и справедливы исторические аналогии? Например, сейчас некоторые люди, наблюдая за происходящим в России, используют словосочетания «сталинские репрессии», хотя в историю они наверняка войдут с другой фамилией.

Исторические параллели возможны только ради риторики или полемики, это не научный метод. Нельзя сказать, что происходящее сегодня — точная копия событий трехсолетней давности, или что мы можем построить прогноз, исходя из их итогов. Так не бывает. Сегодняшняя Россия и сталинский СССР абсолютно непохожие друг на друга страны — они различаются экономически, политически, просто по времени. 

По поводу параллелей, мне интересно наблюдать за тем, как в интернете сравнивают Путина с Гитлером. Но если и проводить параллели, то здесь напрашивается совсем другое сравнение. Вспомните кайзера Вильгельма Второго — последнего императора Германии. Путин — не Гитлер, а кайзер Вильгельм, проигравший Первую мировую. И так же, как тогда в Германии, самой популярной идеей у нас становится, что солдаты воевали хорошо, а политики и генералы предали их, ударили в спину. И если уж вспоминать Гитлера, это именно та идея, на которой он пришел к власти. А почитать сейчас телеграм-каналы — на его роль уже претендует целый ряд кандидатур.

А дальше мы продолжили так жить — спецоперация на спецоперации.

Когда только началась война в Украине действительно многие сравнивали происходящее с началом Второй мировой, хотя я тогда подумала про Первую мировую. Возможно, когда война с Украиной закончится, не факт, что российские власти не рискнут на нечто еще более ужасное.

Не хочется заниматься кликушничеством и утверждать, что после первой войны последует вторая. Но нельзя не признать, что колоссальный запрос на реваншизм виден уже сейчас, я не знаю, какое чудо должно случится, чтобы его не случилось, учитывая вышесказанное. И не нужно сбрасывать со счетов опыт первой чеченской войны, когда довольно скоро этот реванш состоялся, хотя некоторые и думали, что Россия в разрухе и ничего не сможет сделать. Это не помешало через три года начать еще одну войну. Конечно, во многом теракты тогда подогрели запрос у общества на вторую чеченскую, но я думаю, что и без этого потребность в ней у народе была. 

Я думаю, что этот реваншизм либо приведет ко второй российско-украинской войне, либо не приведет и будет тлеть годами, как это сейчас происходит в современной Сербии. Я думаю, что выбор состоит из этих двух вариантов, будем надеяться, что все обойдется тлеющим вариантом.

Нынешняя военная повестка дошла и до вашего проекта — в трансляции о событиях 22 июня 1941 года была фраза «подлый диктатор напал», вам стали в комментарии писать боты и оправдывать Путина и войну в Украине. Как вы на это отреагировали?

Мы отреагировали с юмором, а главное, от души посмеялись наши читатели. Это называется «Заставь дурака богу молиться» — переусердствовали ботоводы. Ну и вот как можно охарактеризовать состояние нашей системы, если в решающий для нее момент вот на такое государственные ресурсы тратятся?!

А читатели предлагают вам темы для проекта?

Предлагают, особенно поначалу очень сильно просили как раз про переворот 1993 года, но мне показалось, что в итоге он остался недооцененным. У меня сложилось впечатление, что многие до сих пор не понимают значения этого события. В этом году у путча будет тридцатилетие, возможно, мы сделаем переиздание.

Есть те, кто спорят с вашей фактурой?

Многие спорят, но чаще всего это люди с идеологической позицией, они не могут принять факты — отрицают общую картину, а мы стараемся дистанцироваться от всех идеологических споров.

Вы собираете информацию по открытым источникам, а есть у вас опыт работы с текстами, которые большинству не доступны?

Да, у нас была хроника Новочеркасского расстрела, мы у букиниста нашли книгу, которую написала Ирина Мардарь — дочь одного из участников этих событий — так она пытались сохранить память, ведь 30 лет про это никто ничего не знал, были только слухи, что что-то произошло в Новочеркасске. Эту книгу издали в 90-х очень маленьким тиражом, в свободном доступе ее очень сложно найти.

Почему вы выбрали созерцательный путь — давать людям факты, а не аналитику?

Мы стараемся держаться в рамках формата, который был изначально заложен. Если начнем еще какие-то колонки делать и аналитику, потеряется ощущение, о чем это. И в целом, наверное, выше наших мнений и аналитики стоят факты, которые мы находим. Из-за чего наши предубеждения и мнения уходят на второй план, потому что факты опровергают мнение, а иногда факты настолько красноречивы, что ничего не надо говорить.

А есть у общества запрос на аналитику и мнения?

Есть, и экспертов хватает, но внутри России сейчас больший запрос на национальное ориентирование,а не на тех «правильных» экспертов, которых читаем мы с вами. И не на тех людоедских экспертов, которых мы с вами не читаем. А на трезвомыслящих, прагматичных экспертов, говорящих здравые вещи, но исходящих из национальных интересов. Вот на это есть и всегда будет массовый запрос. И я думаю, что массовый российский читатель будет всегда ориентирован прежде всего на свои интересы, не на глобальные, не на общечеловеческие — на свои. Как и такой же обычный читатель-избиратель в других странах не думает, как развить гуманизм во всем мире — у него свои национальные интересы.

Раз заговорили про иностранные государства — вы же восстанавливаете события не только современной России и СССР, но и других стран. Почему?

Мы, конечно, ориентированы на русскоязычную аудиторию, но в других странах тоже есть ряд событий, которые сформировали ментальное, медийное пространство, в котором мы живем, но об этих событиях мы тоже толком ничего не знаем.

минута в минуту проект
Последствия теракта 11 сентября на улицах Нью-Йорка

Допустим, теракт 11 сентября в США — это действительно, как сказал бы Леонид Парфенов, то, без чего нас невозможно представить, еще труднее понять, потому что оно повлекло большую цепочку событий: от войны в Афганистане до войны в Ираке. А война в Ираке — мощнейшая предпосылка для дальнейшей геополитической ситуации. Это крупнейший прецедент, который очень многим развязал руки — далеко ходить не надо: в своей речи 24 февраля 2022 года вторжение в Ирак многозначительно упомянул Владимир Путин.

Мы все помним тот теракт, и он был редким моментом объединения россиян и американцев. Путин был одним из первых лидеров, кто выразил соболезнования американцам. Американское посольство в Москве было завалено цветами и записками с соболезнованиями. Это делали простые обычные люди, никто их не сгонял, не заставлял это делать.

Ну, у нас тоже тогда были теракты, эта трагедия была нам понятна.

Безусловно. Но были другие страны, например, Палестина, где люди праздновали этот теракт, бары забиты были битком. Россия отреагировала иначе — не было злорадства. Конечно, кто-то может вспомнить, что у него дядя в гараже сказал: «Так этим американцам и надо», но такие всегда есть, а мейнстрим был на сочувствие.

Какое историческое событие из нашей отечественной истории стоить изучить, чтобы как можно лучше понять Россию?

Чтобы понять страну — не могу сказать, но если хотите понять государственный строй или политическую жизнь — наверное, революция 1917 года, цепочка событий от путча 1991 до 1993 года и Великая отечественная война.

Перевороты сменили государственный строй — то есть у нас два раза глобально менялась власть, и оба раза во время вооруженных столкновений. 

Вторая мировая война очень сильно сформировала современного человека. Власть в 90-е пыталась нащупать новые национальные символы, коммунисты апеллировали к революции, а власти нужно найти было запрос массовый на другую национальную идентичность — начали проводить парады ежегодно, постоянно говорить о войне.

И это выстрелило, народ это поддержал, в отличие от праздника Дня народного единства, который при Путине уже пытались сделать. Хотя в основе этого праздника  тоже национально-освободительное движение. Но никто не знает, что его предок тогда делал — давно дело было, уже нет такой связи. Кто вообще знает, что такое День народного единства, что отмечаем-то — спросите у прохожего, да толком никто не знает. А что такое 9 мая знают буквально все, потому что у всех есть прабабушки и прадедушки.

Это нельзя просто так уже сбросить. Это останется.

Но сейчас 9 мая как будто разъединяет людей, понятно, что и война на это сильно повлияла. Этот день в современной России если и стал объединяющим событием, то только благодаря пропаганде, которая часто фальсифицировала события войны, предлагала воспринимать эту победу как исключительно российскую.

Оголтелая пропаганда, что победила только Россия, сыграла очень нехорошую услугу в международных отношениях, потому что победили Россия, Украина, Беларусь и другие страны, которые входили когда-то в СССР. Беларусь просто на алтарь себя принесла. И нам еще предстоит это все заново узнать и проработать.

Какие еще в России есть общие исторические события, которые бы нас объединяли и которые бы подавляющее большинство людей могли присвоить себе?

У нас недавно появился новый член команды — Никита Кузнецов, он вышел сам с инициативой сделать хронику про День космонавтики. Мы всегда открыты к предложениям, и Никита сам сделал заготовку хроники, мы потом помогали ее доработать до публикации. 

Первый полет в космос получил очень много положительных отзывов — мы удивились этому. Но теперь мне кажется более менее очевидно, что это событие объединяющее. Я не хочу оскорблять День победы, но давайте примем как факт, что 9 мая — это всегда день победы кого-то над кем-то. И в силу этого он какую-то конфронтацию все-таки имеет: мы победили немцев или, как сейчас некоторые говорят уже, объединенную Европу. День космонавтики же никому не противостоит, его можно праздновать везде. Это праздник вообще всех людей, потому что человек полетел в космос.

Можем ли мы сказать, что у россиян есть историческая память, можно ли ее сконструировать?

Мне кажется, для успешного развития любой страны должно в процессе формирования находиться общество и какие-то общественные движения, течения, организации, которые обладают субъектностью и не зависят от любого госфинансирования и грантов. 

Вот Бессмертный полк — прекрасная идея, но у нас настолько одеревенела государственная система, что они отжали его. Кому он угрожал? Это просто уже какой-то хватательный рефлекс. Зачем вы его схватили — он без вас работал. Теперь вы его отменили. Скорее всего, власти испугались, что будет огромное количество людей, который придут с портретами родственников, погибших уже на этой войне. А с родственниками погибших же ничего не сделаешь — в полицию не заберешь, не оштрафуешь, палками не забъешь. А у нас же потерь-то почти нет, по официальным данным. Думаю, если бы люди вышли, то узнали бы, что погибших в разы больше, чем в официальных данных. 

В общем память невозможна без независимых институтов, поэтому важно, чтобы эти институты опирались на массовый спрос — он есть. Не надо думать, что 145 миллионам ничего не интересно и не нужно. И эти институты должны жить на донатах этих людей, иначе будет вот эта однодневная бюрократическая мертвечина, которая использует исторические события ради сиюминутных желаний.

Люди отправляют донаты и голосуют рублем за продвижения исторических проектов. Не может случиться так, что общество будет голосовать не за то, чтобы помнить про полет Гагарина, а про то, как мы напали на Украину? 

Тема нынешней войны настолько разогрета, что сложно понять — захотят люди за нее «платить» или нет. Я бы сказал, что запрос будет на то, чтобы выяснять сам вопрос этой войны и ее предпосылки. Если мы говорим о десятках миллионов человек — я не думаю, что эти люди будут голосовать рублем за то, чтобы посыпать голову пеплом. Но, скорее всего, значительная часть из них будет голосовать за то, чтобы узнать, как мы пришли к этому, потому что рано или поздно 24 февраля может привести к коллапсу всей нашей истории

Например, у нас есть скромные проекты по количеству донатов, но мы понимаем значимость этих событий (это и события 1993 года, и Новочеркасский расстрел), поэтому все равно берем их в работу, развиваем в дальнейшем. Мы видим белое пятно в истории и стараемся его заполнить, поэтому не стоит думать, что организации, которые живут только на донаты, будут стремиться рассказывать только о том, что приятно большинству.

Вы по образованию политолог, а как перешли в историю и стали ей интересоваться? 

Я никогда не называл себя историком, но в кругу жизненных интересов эта наука всегда была. Сейчас, по отношению к каждой выбранной теме наших хроник, я погружаюсь в событие, изучаю много литературы, но в общем понимании я все же не историк.

И как этот интерес к истории перерос в текущую работу? 

Очень просто. Когда начался коронавирус, мне пришлось уйти с работы — я попытался стартовать как независимый журналист и начал в соцсетях что-то анализировать, обращать внимание на какие-то неоцененные факты. Где-то год мы с моей женой Наташей, которая тоже взяла на себя значительную часть этой работы,  пытались прожить в таком формате. Не особо взлетело. Это был 2021 год, канун августовского путча, и я все это время думал: прикольно было бы сделать в соцсетях спецпроект про это — то, как он происходил — минута в минуту с разницей в тридцать лет. И в очередной раз, когда время приближалось к юбилею этого события, стало понятно, что нужно искать информацию, найти почву под ногами для спецпроекта. 

И мы сделали «Минута в минуту». Я временно переименовал свои аккаунты, которые вел. Изначально мы решили базироваться в Твиттере, я боялся запускать проект в Телеграме, чтобы не потерять аудиторию. В Твиттере как-то пользователи более лояльны к постоянному постингу. 

Когда запустились, журналисты и люди с большой аудиторией начали вдруг расшаривать твиты, писали — посмотрите, какой необычный проект. И подписки начали расти тысячами. Это стало для нас знаком — история в таком формате востребована. До того, как мы начали делать «Минута в минуту», мы не думали, что на это будет такой запрос. 

А почему, на ваш взгляд, запрос оказался таким внушительным? 

Наш проект начался еще до войны — тогда была эпоха некоего застоя, долгое время ничего не происходило, коронавирус только стал событием, которое глубоко задело общество. Но в политическом плане — как говорится, было тихо, как на кладбище. Возможно, это повлияло. 

Но еще я согласен с мнением, что Россия всегда была страной, обращенной в прошлое. У нас вся внутренняя дискуссия на 90% состоит из споров о прошлом, у нас все действия государства в геополитической сфере направлены на исправления «несправедливостей» прошлого, на исправление «ошибок» прошлого. Если слушать последние речи Путина перед войной — там практически все о прошлом. В значительной степени это нас характеризует как страну. И наш проект детально раскрывает переломные, поворотные моменты прошлого. Прочитав хроники, человек может составить мнение об этом событии. Раз в нашей стране все зависит от прошлого, хочется просто разобраться — почему это все случилось.